Охотясь в лесополосах Ершовского района Саратовской области с моим дядей по отцу, опытным охотником-степняком Хлобыстовым Станиславом Захаровичем, наткнулись мы на большое скопление зайца-русака. Буквально на 3-4-километровом отрезке, в лесополосе, их было более десятка.
Захарыч не спеша шел лесополосой, а я, сделав полукруг, заходил в посадку и становился на лаз в 500-600 метрах от него и, затаившись в кустах, ждал, когда пойдет на меня заяц.
Первые два загона закончились безрезультатно, зайцев не было. Дальше от села охота наладилась. Заслышав приближающийся шум (снег под лыжами сильно хрустел), русаки понимались с лежки еще задолго до того, как старик замечал их, и во всю прыть неслись на меня. Первый русак пронесся рядом со мной на большой скорости, скрываясь за кустами смородины. Снаряд дроби нагнал чуть позже, когда он вылетел на открытое место, перевернулся через голову и покатился по насту, оставляя за собой, похожие на пух, клочки шерсти. Спустя несколько минут набежал второй, но выстрел сквозь кусты не достиг цели: только срезанные дробью веточки остались лежать на снегу.
Подошел усталый Захарыч, поздравил с полем, увидев зайца. Закурили. Обсудив дальнейший план охоты, расходимся. Старик, взяв русака, идет дальше лесополосой, а я - на лаз.
Примерно в пятистах метрах от места, где я только что убил косого, лесополоса заканчивается и поперек нее идет другая, более широкая и густая. Иду напрямик через поле к ней в то место, где виден просвет между деревьями. Там я собираюсь ждать зверя и Захарыча. Через полчаса я уже на месте. Путь мой получился намного короче, чем у старика. Ведь ему надо пройти остаток полосы до стыка с другой, да по ней еще с километр, а то и больше. В его возрасте прошагать по снежным надувам - дело нелегкое. Слишком далеко я ушел, надо бы поближе выбрать место. Сняв лыжи, сажусь под дерево отдохнуть: время позволяет. Солнце спряталось за облаками, стало серо и зябко. Мои яловые сапоги, промокшие от снега, стали смерзаться, мерзнут ноги. Встаю, чтобы размяться и посмотреть, что делается за лесополосой с ее северной стороны. Прислонившись к дереву, смотрю в степь. До самого горизонта заснеженные поля и ничего живого. Ближе к лесополосе, правее меня вижу сидящую лисицу: голова ее опущена, будто задумалась. Ветер в мою сторону. Принимаю решение подойти к ней за кустами как можно ближе, чтобы была как раз напротив меня, а не в стороне. Без лыж, проваливаясь почти по пояс в снег, которым забита вся лесополоса, пробираюсь между деревьев. С большим трудом продвинувшись сотню метров, останавливаюсь и осматриваю местность. Лисицу обнаружить не могу. Смотрю правее. Да вот же она, лежит, свернувшись в клубок. Что делать? До нее почти сто метров, а ближе не подойти - дальше открытая местность. Ружье у меня 16 калибра, дробь в патронах - 0000 в контейнере, может, и возьмет с такого расстояния? Немного подождав, решаю все-таки стрелять, хотя и не уверен в положительном исходе этой затеи. Кладу ружье на сук дерева, подвожу мушку под лисицу и медленно давлю на спусковой крючок.
Резкий выстрел, и рыжий клубок расправляется как стальная пружина. Всего один миг - и лисица на ногах, смотрит по сторонам, пытаясь определить, откуда ей грозит опасность. Стреляю еще раз, но бесполезно. Лиса огромными прыжками понеслась в поле. Зарядив ружье, наблюдаю за лисой, пока она не скрылась. Пора возвращаться на лаз. Иду старым следом, тороплюсь, несколько раз падаю. Дошел до брошенных мною лыж, осматриваюсь и сажусь под пушистый куст, жду.
Вдалеке гремит выстрел. Этой мой старик палит, больше некому. Надо мной пролетает пара сорок. До боли в глазах всматриваюсь в чащу посадки, но никакого движения, лишь скрепят от ветра деревья, нагоняя тоску, мерзнут руки и ноги, пребываю в каком-то оцепенении.
Крупный русак выкатывает из гущи деревьев, идет на меня. Бью его из правого ствола и он, как подкошенный, падает на снег. Переламываю курковку, чтобы перезарядиться, но патронов в карманах нет. Проклятье! Видно потерял, когда крался к лисе. Ругаю себя за то, что не взял патронташ... Остался один патрон в левом стволе. Плохи дела. Слева, краем лесополосы быстро идет заяц, подставляя бок. Бью. Русак, волоча задние ноги, уходит в кусты. Патронов больше нет, нечем даже добить раненого зверя. С расстройства закуриваю. Ружье, теперь уже совершенно бесполезное, лежит в стороне. Вот появился еще один русак. Он останавливается на несколько секунд возле убитого собрата и, видимо, поняв своим заячьим умом в чем дело, шарахается в сторону и проносится мимо меня, буквально в трех-четырех метрах с выпу- ченными, полными ужаса, глазами. Еще четыре зайца набегали на меня почти в упор и, заметив опасность, разбегались от меня в разные стороны. Появлялись они как в мультфильме, но беззвучно, а я молча провожал их взглядом, не переставая удивляться: так близко и так много?!
Захарыч временами постреливал. Выстрелы доносились все ближе и ближе. А вот и он сам, идет медленно, с двумя русаками, болтающимися по бокам. Увидев меня, вскипел:
- Знал бы, что ты такой охотник - ни за что бы не пошел с тобой! Десять! Десять зайцев я гнал на тебя, как домашних кроликов, а ты... Охотничек! Да разве можно так далеко уходить?! Зайцам надоело бежать от меня, и они поворачивают назад, обходят меня стороной, полем. Выстрелами заставлял их идти на тебя, да разве их заставишь, удержишь?! Весь патронташ высадил! Одного, правда, взял, - заканчивает Захарыч.
Оправдываюсь, рассказываю что и как. Успокоившись, закуриваем.
Захарыч - старый, с большим опытом охотник. Он легко ориентируется на местности и всегда точно определяет, где пойдет зверь. Загонами мы с ним добыли немало зайцев и лисиц. Я поражаюсь его умению быстро выбирать удобное место для стрельбы. Он всегда говорит, что главное в таком виде охоты - правильно определить ход зверя и выбрать удобное место для его стрельбы. У меня по этому поводу часто выходили промашки, так и в этот раз. Прав Захарыч, далеко я ушел, ну а про патроны и говорить нечего.
День заканчивается, надвигаются сумерки. До дома добрый десяток километров. Ноги с трудом передвигают лыжи, так за день вымотались. Стемнело. Мороз усилился, небо очистилось от туч, появились звезды. Подходим к гумнам, и старик говорит:
- Хватит нам и трех косых, зачем больше-то? Жалко только, что подранка не взяли.
- Конечно, хватит, - соглашаюсь я.
- Сколько лет живу, - продолжает Захарыч, - а столько зайцев за один день ни разу не видел.
- А я тем более, - отвечаю ему.
Оба усталые, голодные, но довольные еще одним прожитым на охоте днем, входим в деревню.
